Как сделать из картоны олени - Муратов Павел Павлович. Образы Италии

Государственный музей Востока Москва [Т Мкртычев] (fb2) читать онлайн

И куды смотрит модератор? Это ну вот никак не альт. Талант у в.

Журнал "Собрание. Искусство и культура", №3 (22), сентябрь 2009

Это поле тормозит электроны, вылетающие из участков катода с меньшей, чем у соседних, работой выхода. Внешнее электрическое поле складывается с полем пятен и, возрастая, устраняет тормозящее действие последнего. Вследствие этого эмиссионный ток из неоднородного эмиттера растет при увеличении E быстрее, чем в случае однородного эмиттера аномальный Ш. Влияние электрического поля на эмиссию электронов из полупроводников белее сложно. Электрическое поле проникает в них на большую глубину от сотен до десятков тысяч атомных слоев. Поэтому заряд, индуцированный эмиттированным электроном, расположен не на поверхности, а в слое толщиной порядка радиуса экранирования r э.

??????? - ?????????? ????????????? ?????????? ??????????
Государственный музей Востока Москва [Т Мкртычев] (fb2) читать онлайн
Государственный музей Востока Москва (fb2)
Петр Вайль Картины Италии
Предисловие к электронному изданию
??????? - ?????????? ????????????? ?????????? ??????????
Государственный музей Востока Москва [Т Мкртычев] (fb2) читать онлайн

Из плюсов книжки - по ней можно узнать, что ChatGPT уже развил свои навыки писателя до уровня человека. Если просить ИИ написать отрывок для книги, примерно такое у него и выходит: со сжатыми и довольно неловкими описаниями, с наивноватым авторским текстом, в котором порой сквозит перебор пафоса. Я было даже подумал, что Павел Чук провёл эксперимент, попросив искина написать ему повесть по кусочкам, но нет - регулярные ошибки в пунктуации подробнее

ШКОДЕР - ЭКС-ЛЕ-БЕН
Загружено:
Сведения о документе
document download and read ad-free!
Рекомендуем
Главное меню
document download and read ad-free!
Document details
document download and read ad-free!
Вход в систему

Сама парижская улочка, на которой последние годы жил с семьей своей дочери Борис Константинович Зайцев, была тиха, спокойна, помнится, даже загораживалась решетчатым чугунным забором с воротами от остального Парижа. Чем-то неуловимым напоминала она старозаветные старомосковские улочки и переулки, сходившиеся, скажем, к Собачьей площадке, — все эти Спасопесковские, Малотолстовские, где еще до конца двадцатых годов сохранялись и некоторые особнячки с обширными садами и царила та тишина, какая разлита в произведениях Бориса Зайцева. Первое, что постоянно и всем приходит на ум, когда вспоминаешь или перечитываешь его, — это тишина, та именно благословенная тишина, какая предрасполагает к раздумьям и побеждает — в конечном итоге — шумную и часто бесцельную сумятицу обыденной и политической жизни. Вот и сверстник пишущего эти строки, поэт и литератор Юрий Трубецкой Нольден говорил о «Далеком» Зайцева, сборнике, в котором были опубликованы многие очерки, включенные и в эту книгу: «Тишина сильнее бури», «существуют слова, как бы пришедшие из других миров» [1].

Похожие статьи